Несколько лет назад Святослав Теофилович Рихтер передал часть своих вещей — ноты, афиши, пластинки, фотографии, книги, рецензии, памятные подарки — в детскую Школу искусств № 3 на Каширском шоссе в г. Москве, где ребята учатся музыке, живописи, балету. Ираида Тимофеевна Бобровская, давняя, верная и, главное, очень действенная поклонница Святослава Теофиловича, организовала в школе «комнату Рихтера» и является главным в ней экскурсоводом. Здесь вам все покажут, расскажут, проиграют записи…

…Портрет мальчика лет четырех-пяти: маленький Светик, как называли его в детстве. Бесспорно, узнаваем: огромный лоб, смышленые глаза…

Детство и юность Рихтера прошли в Одессе. Каким он тогда был? Случалось, собрав утром учебники и тетрадки, бродил по городу, «после уроков» как ни в чем не бывало возвращаясь домой. Раз к матери пришла учительница, огорошив ее вопросом: «Что с вашим сыном? Почему Он не ходит в школу?». Рихтер никогда не скрывал, что в школе ему было не очень интересно. Ему нужна была только музыка. Еще до того, как научился играть, он стал сочинять. Первые пьесы — «Вечер в горах», «Сон», «Утренние птички» — записаны отцом, Теофилом Даниловичем. Пианист и органист, он сам попробовал заниматься с сыном. Как каждый педагог, потребовал гаммы («Гаммы я никогда не играл!» — признался И. Т. Бобровской Рихтер, и она только в ужасе замахала руками: «Только ученикам нашим об этом не говорите!»). Отец настаивал: выучка есть выучка. Тогда строптивый сын сыграл гамму… носом.

Лет с восьми начал проигрывать клавиры опер — их переложение для фортепьяно. Он легко «читал с листа», то есть играл новые ноты сразу, без подготовки, как читают книгу. Уже мальчиком знал наизусть все оперы Вагнера, а они очень сложные и длинные. Мечтал стать дирижером. Сочинял довольно много. В Одессе заботливо сохранили и прислали Рихтеру его детские опусы — оперы «Бэла» по Лермонтову, «Ариана и Синяя Борода», более поздние вальсы, фокстроты, романсы. Писал он и драмы — велика была тяга к театру, кино, большому, разноцветному, разностороннему действу, в котором радостно участвовало бы много людей.

В пятнадцать лет он, самоучка, уже работал концертмейстером, сначала в Доме моряков, потом в филармонии, в восемнадцать — в знаменитом Одесском оперном театре. Двадцати лет дал первый сольный концерт.

Однажды он попал на концерт гастролировавшего в Одессе Генриха Нейгауза, профессора Московской консерватории. И двадцатитрехлетний Рихтер едет в Москву — ему надо попасть только к Нейгаузу! Это была судьба. Нейгауз сказал о Рихтере: «Вот ученик, о котором я мечтал всю жизнь!».

В этом маленьком школьном музее по праву много фотографий Г. Г. Нейгауза. Он знал о Рихтере все. Рихтер — пианист «первый среди равных». Нейгауз утверждал также, что Рихтер мог бы стать прекрасным художником. Рисовал всегда пастелью — пейзажи, городские виды, часто по памяти.

Консерватория была закончена в 1944 году. За диплом безоговорочно сочли его сольный концерт в Большом зале Консерватории.

Еще во время учебы Рихтер организовал студенческий кружок, где игралось много музыки, не входившей в программу. Играли в четыре, в восемь рук. Прошло более ста занятий! Симфонии, оперы, новинки советской музыки. Много музицировали и в доме Генриха Густавовича. Как-то раз с пианистом Анатолием Ведерниковым исполняли здесь новый, Пятый концерт Прокофьева. Композитору очень понравилось, сказал: «Молодцы!» — и подарил обоим по шоколадке…

Долго уговаривал Генрих Густавович Рихтера выступить на Всесоюзном конкурсе пианистов — первом после войны. К конкурсам и наградам, даже самым высоким, Рихтер равнодушен. Но ради Учителя согласился. Конечно, одержал победу.

Весной 1954 года — первые гастроли за рубежом. Фестиваль «Пражская весна». В Чехословакии до сих пор с гордостью говорят: «К нам и Рихтер к первым приехал, и Гагарин!». В «комнате Рихтера» в Школе искусств много фотографий, рецензий, ярких иностранных афиш — по ним прослеживаются его пути по странам Европы, в Америку, Китай, Японию.

Слово «искусство» имеет два значения. Первое — мастерство, мы говорим: «искусный мастер». Второе наполнено возвышенным смыслом. Рихтер максимально приблизился к обеим вершинам. Целиком перевоплотиться в автора нельзя, но эта недосягаемость — горе и великое устремление каждого музыканта. Рихтера в особенности.

При «комнате Рихтера» в Школе искусств № 3 работают энтузиасты. Один из них, Михаил Иванович Эман, коллекционирует записи всех его концертов. Предварительно уговорившись, можно послушать запись любого его выступления. Ираида Тимофеевна учит слушать музыку, используя рихтеровские записи. Обсуждает с ребятами обычно «Хоровод гномов» Листа, «Отражения в воде» Дебюсси, «На тройке» Чайковского, пьесу Шумана «Порыв». Кому видится в этой музыке ураган на море, кому — мощные деревья, сгибаемые ветром. А один первоклассник сказал: «Я представил себе, что давно не было мамы. Я очень соскучился. Потом она пришла, и я к ней бросился. Это ведь порыв, да?». Музыка открывает каждому свое, особенное.

В Школе искусств Рихтер дает концерты. Приглашаются педагоги всех шести музыкальных школ Красногвардейского района, учащиеся школы с родителями. Он очень любит здесь играть, говорит, что ему нравятся публика, зал, атмосфера. Огромно его желание приобщить детей, молодежь к музыке. Он боится, что заставлять детей заниматься музыкой бесполезно. Надо увлечь и убедить. Он и ради этого работает бесконечно. Надо уметь это ценить.

Обратите внимание, как на сцену выходит Рихтер,— его концерты довольно часто передают по телевидению. Бывает, он буквально вылетает из-за кулис и, не успев сесть поудобнее, вгрызается в рояль. Так уж он настроился.

А вот другой Рихтер. Сел и сосредоточивается. Замер. Словно не решается положить руки на клавиатуру.

Какие он умеет устраивать праздники! Может, и то на него повлияло, что дома у Генриха Густавовича всегда собирались друзья, ученики — музыканты, поэты, актеры, и какие! Нет, дар художника, режиссера, дирижера не пропал в Рихтере. Вот уже больше двадцати лет он ежегодно организует музыкальный фестваль-празднество в Турени во Франции. Четырежды прошел фестиваль «Декабрьские вечера» в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Ставил он здесь «Альберта Херринга» и «Поворот винта» Бенджамина Бриттена. Ирина Александровна Антонова, директор музея, договаривается с нашими и зарубежными музеями, подбирая картины для очередной выставки, которая составляет одно целое с музыкальным праздником.

Когда-то Рихтер придумал игру «Путь музыканта». Нарисовала ее на большом картоне художница А. И. Трояновская — жизнь артиста, судя по его розовому камзолу, в веке восемнадцатом. Обычная настольная игра, к каким мы все с детства привыкли. Ставь фишки, кидай кубик, отсчитывай ходы. На стол ставится миска фасоли. Каждому выдается по тридцать штук — ими надо будет расплачиваться. Чтобы начать игру, кто-то должен выкинуть «шестерку». «Ура, я родился!» — кричит счастливчик. Но его поправляют: «Ты — найден»,— ибо изображен не просто новорожденный в пеленках, а подкидыш. Судьба нашла артиста, которого она поведет по сложному, «цветному» пути. Вот его, юного вундеркинда, порют. Этот пункт называется «Ошибки воспитания» — плати в кассу три фасолины. Герой бежит из дому, становится бродячим флейтистом, терпит побои. Но вот уже разглядывает юношу в лорнет знатная дама. В замок его доставляют в роскошной карете (получи 15 фасолин), или же он вынужден брести туда пешком (10 фасолин). Вот он придворный музыкант, его концерты оплачиваются все большим числом фасолин из миски. «Влюбленность» — делай ход вперед и два назад. Пункт «Вдохновение» — вокруг головы музыканта вьется легкое облачко ноток; здесь надолго застревают; сиди, работай. А вот золотой кружочек «Клятвы». Его блеск обманчив — фасолинок тебе не причитается, ибо «клятвы ничего не стоят». «Измена» — пропусти в отчаянии три хода. «Дружба» — выбирай себе друга, дели пополам выигрыш. Бойся «Дуэли» — все фасолины отбираются. Почти в самом конце 70-й кружок — «Приз». Музыканта увлекает за собой белокурая Муза с лирой в руках, а выигравший и в самом деле получает «ценный сувенир». И грают сосредоточенно, Святослав Теофилович со свойственным ему педантизмом отвлекаться не дает. Игра азартная и серьезная: один игрок уже устремился к Музе, другой — все еще «не найден»… Азартнее и интереснее только сама жизнь собравшихся здесь в недолгое время отдыха музыкантов…

Найденный судьбой, разысканный «уникальными генами» в немецкой семье (заброшенной почти два века назад в Россию), Святослав Теофилович Рихтер пережил все — не только любовь, дружбу и вдохновение, но и «ошибки воспитания», «клятвы», «дуэли», отчаяние.

Не случайно одной из книг о нем предпослан эпиграф: «Высшим отличием человека является его упорство в преодолении жестоких препятствий».

Нейгауз писал о Святославе Рихтере: «Он и борется своим неощутимым, но смертельным оружием искусства со всеми врагами: подлостью, ложью, надувательством, пустозвонством, низостью души…».

Если задуматься, что останется от нашей цивилизации очень далеким нашим потомкам после многочисленных катаклизмов, можно уверенно сказать: не будут забыты имена Улановой, Шостаковича, Рихтера… Сегодня Святославу Теофиловичу исполняется семьдесят лет.

Не упускайте возможность стать их внимательными современниками.

Н. Коренева, газета «Комсомольская  правда» от 20 марта 1985 года